Гермоген Иванович Шиманский. «Основание целомудрия – воздержание».
Воздержание в пище. Воздержание от гнева, памятозлобия и других страстей. Хранение зрения, слуха и языка. Хранение себя от худых развлечений, развивающих чувственность и бесстыдство.
Воздержание служит «началом и основанием всех христианских добродетелей»[1]. Оно, согласно преподобному Ефрему Сирину, есть опора всех добродетелей[2]. Воздержание сопутствует христианскому подвигу подавления страстей и стяжания добродетелей, особенно же стяжанию целомудрия, чистоты сердца и благодатного мира.
Стяжать целомудрие и удержать его невозможно без умеренного воздержания в пище и питье. Воздержание в пище и пост – опора целомудрия, его надежный страж[3]. По словам преподобного Иоанна Лествичника, «утеснение чрева – виновник чистоты»[4]. Пресыщение лишает нас целомудрия[5]. Чистота целомудрия без своих спутников – поста и воздержания – скоро изнемогает[6]. Кто любит целомудрие, тот должен обучиться «владеть чревом», т.е. навыкнуть вести постоянный воздержанный образ жизни[7].
С воздержанием в пище необходимо соединить воздержание от гнева и памятозлобия. Погрешающие гневом и гордостью часто впадают в грехи против целомудрия. «Кто желает, – говорит преподобный Иоанн Лествичник, – представить Господу чистое тело и чистое сердце, тот должен сохранить безгневие и воздержание, потому что без этих двух добродетелей весь наш труд (стяжание целомудрия) будет бесполезен»[8]. Преподобный Нил Синайский в одном из писем пишет, что целомудренных людей враг «покушается уязвлять стрелами лукавого похотения, зависти, злопамятности или посредством всякого другого порока воевать на душу; но несомненно будет побежден враг нашей жизни силою веры и призыванием Божественного имени Христова»[9].
Столь необходимое для стяжания целомудрия воздержание недостижимо без мужественного терпения. Терпение поддерживает и усовершает целомудрие и воздержание. Терпение с творимым себе принуждением борется со страстями за чистоту души; если душа препобедит страсти, то приобретает чистоту (целомудрия)[10]. По словам преподобного Иоанна Кассиана, сколько кто успевает в кротости сердца и терпении, столько же преуспевает и в чистоте целомудрия, и чем дальше прогонит страсть гнева, тем лучше приобретает чистоту. Ибо кто наперед не подавит легко воспламеняющейся страсти гнева, тот не изгонит из своей души и тела волнения плотских страстей. Кто не стяжал терпения и кротости, тот подвергается жестоким нападениям демонов и уязвляется огненными стрелами многих страстей. Терпение есть такое врачевство сердца, которым истребляется не только страсть гнева, печали, уныния, тщеславия, гордости, но и похоть, и другие страсти[11]. Кто всегда бывает терпелив («кроток и спокоен»), «тот не возмущается гневом, не снедается горечью печали и уныния, не увлекается суетностью тщеславия, не надмевается гордостью, ибо мир мног любящим закон Господень, и несть им соблазна (Пс.118:165)»[12].
Терпение состоит в перенесении скорбей и страданий. Терпелив тот, кто без ропота и гнева переносит наносимые ему оскорбления и другие скорби. Истинного же терпения и благодушия нельзя ни приобрести, ни сохранить без сердечного смирения. Если терпение будет происходить из этого источника (смирения), то не будет нужды ни в каком уединении, ни в пустыне. «Ибо оно не нуждается во внешних пособиях, когда внутри основывается на добродетели смирения, т.е. родительницы и охранительницы его. Если же мы возмущаемся от оскорблений других, то это значит, что в нас нет прочно утвержденного основания смирения – поэтому наше здание сотрясается и от малой бури до опасности падения»[13].
Добродетель смирения – родительница и охранительница не только терпения и безгневия, но и добродетели целомудрия. Как гордость есть спутник всем страстям и порокам, так и смирение – спутник и охранитель всех добродетелей.
«Что соль для всякой пищи, то смирение для всякой добродетели»[14]. «Смиренномудрие, – говорит преподобный Исаак Сирин, – украшает душу целомудрием, а тщеславие… из всего встречающегося собирает нечистые сокровища и оскверняет сердце»[15].
Из сказанного весьма очевидна нужда в воздержании, терпении, кротости и смирении – для стяжания целомудрия.
Содержание добродетели воздержания, без которой невозможно стяжать целомудрие, не исчерпывается воздержанием в пище и питии. Сюда относится воздержание чувств, воображения и памяти, воздержание в сне, скромное поведение в общении с людьми и многое другое.
Целомудрие обычно обнаруживается не только в делах, но и в тайных помышлениях человека. «Подвизающийся обязан исправлять (отвергать) всякую нечистую мысль, вооружаться гневом на самого себя и призывать в помощь Всесовершенного до тех пор, пока явившийся греховный помысл расслабнет и изнеможет (исчезнет)»[16].
Со всей осмотрительностью надо наблюдать за помышлениями и очищать «тайники нашего сердца» и нашей совести. Господь – Подвигоположник наш и Помощник – «всегда смотрит на подвиг нашего течения и борьбы, чтобы тому, что боимся открыто сделать, мы не допустили возникнуть и внутри неосторожным помышлением, и что стыдимся обнаружить пред людьми, тем не должны оскверняться и тайным согласием. Хотя оно и может укрыться от людей, но не возможет утаиться от святых Ангелов и Самого Всемогущего Бога, от Которого не укроются никакие тайны»[17]. Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы (Лк.8:17; Мф.10:26).
Греховные и нечистые помыслы возникают при содействии памяти и воображения, от внешних чувств (зрения, слуха, осязания и др.) и часто всеваются бесами.
Почти всякая страсть подступает к душе при соучастии воображения и памяти[18]. Управление воображением и памятью в духовной борьбе совершается при помощи особых духовных деланий (о которых подробнее будет сказано ниже, в конце этой главы), а именно чрез собирание ума в сердце (внутрь-пребывание) в сочетании с молитвой и трезвением, с помощью духовного чтения и богомыслия, пребывания в покаянных чувствах.
Христианину, подвизающемуся в стяжании добродетели целомудрия, необходимо связывать воздержанием свои чувства, особенно зрение, слух, осязание и дар слова (язык).
Наши чувства – это окна души и легчайшие проводники греха. Особенно это касается зрения. Недаром подвижники назвали их (чувства) «скорыми окрадывателями». По словам преподобного Ефрема Сирина, кто соблюдает воздержание в пище и слове, но не сохраняет глаза от скитания (вольно-смотрения), – не может приобрести прочного целомудрия. «Как разломанный водопровод не удержит в себе воды, так рассеянное око не удержит целомудренного ума»[19]. Плотское пожелание весьма много зависит от воображения, а мечты воображения более всего происходят от зрения. Если его не охранять строго, то оно приносит в душу всякого рода соблазнительные образы, которые, наполняя воображение, воспламеняют страсти. Поэтому надо всеусильно держать своих «скорых окрадывателей» – глаза, не позволять им засматриваться на соблазнительные виды, на чужую красоту (Сир.9:8–9), на нецеломудренные зрелища и пляски.
Непрестанное ви́дение и слышание всякого рода предметов и явлений окружающего мира вносят в дух рассеянность, часто нарушают внутреннюю собранность души и покой. Надо бы оградить чувства от всего этого, но это нелегко. Поэтому святые Отцы указывают ряд спасительных средств, чтобы восприятие внешних впечатлений не разоряло, а созидало добродетель целомудрия и весь строй духовной жизни. Одно из таких средств состоит в том, чтобы каждой вещи, всему виденному и слышанному давать «духовное знаменование». Так, например, солнце, свет и тьма, человек и зверь, камень и растение, дом и поле, сеяние и жатва, отцы и дети, голова и тело, пастух и стадо, путник и дорога, гости и пир – все может быть нам уроком.
Святитель Тихон Задонский, собрав душеполезные мысли, рождающиеся от воззрения на предметы окружающего мира, написал целую книгу «Сокровище духовное, от мира собираемое»[20]. В начале другого своего творения «О истинном христианстве»[21] он пишет о христианской духовной мудрости и рассуждении, о том, как от видимого переходить умом к невидимому, от созданий к Создателю, во всем познавая Божие Всемогущество, премудрость, благость, долготерпение. Когда христианин укрепится в таком духовном истолковании видимых предметов и существ, тогда будет ходить как в училище, от всего окружающего почерпая духовное назидание.
«Что ты плачешь?» – спрашивали ученики у старца, увидевшего красивую, разряженную женщину легкого поведения. «Плачу, – ответил он, – о погибели твари Божией разумной и о том, что не имею такой заботы о душе во спасение, как она о теле на пагубу». Другой, услышав плач женщины на могиле, сказал: «Так христианин должен плакать о грехах своих»[22]. Так подвижники из всего, что видели, почерпали себе урок для назидания.
Приведем несколько примеров из духовных рассуждений святителя Тихона Задонского:
«Вот ты видишь горячую любовь родителей к своим детям. От этого примера возведи твой ум к любви Божией, которую Господь имеет к Своему разумному созданию – человеку. Его несказанная любовь проявляется в том, что Он много терпит согрешающих, ожидая их покаяния, с великой радостью принимает кающихся, любовь Его увеселяет праведников, утешает кающихся грешников и всем желает спастись и достигнуть познания истины (1Тим.2:4).
Видишь, как во время весны вся природа оживает… От этой чувственной весны да возведет вера твой ум к прекрасной и желаемой весне, дню всеобщего воскресения, когда тела усопших, верных Господу, восстанут силою Божиею и облекутся в новый прекрасный вид, оденутся в ризу бессмертия, примут венец доброты от руки Господней.
Видишь поутру ясно восходящее солнце и всех увеселяющее. Помысли, коль великое веселие ощущают души, в которых Христос, Сын Божий, вечное Правды Солнце, воссияет.
Видишь, как тьма и мрак покрывают землю, когда зайдет солнце. Рассуди, какая же тьма бывает на душе и какой окружает ее мрак, когда нет в ней света благодати Христовой.
Видишь на суде подсудимого: стоит со страхом и со стыдом, слышит о себе приговор, лишается чести, свободы, имущества. Помысли о том страшном вселенском последнем Суде Христовом, на котором обличаются тайные и явные наши грехи и преступления, помысли о последнем приговоре грешникам и праведникам…
Когда находишься где в пути или на чужой стороне, все мысли бывают о своем родном крае, о своем доме. От этого случая научись чаще обращать свою мысль к небесному Отечеству, к Отцу Небесному…
Видишь больного, горячкою мучимого, или видишь печь, огнем горящую, вспомни об огне геенском, в котором нераскаявшиеся грешники будут страдать, и воздохни о множестве своих прегрешений…
Вот ты слышишь прекрасное пение или сладкозвучную музыку. Да восхитит вера дух твой в небесные селения, в дом Бога Иаковля, и там слухом души внимай, как ангельский собор и лики святых воссылают согласное пение Триипостасному Богу. И помысли о своем недостоинстве..
Видишь красивое дерево, усеянное прекрасными плодами. От этого случая обрати твой ум ко внутреннему состоянию боголюбивого человека, душа которого так или еще более украшается и бывает исполнена плодами Духа Святого. Воздохни о своем духовном бесплодии.
Когда увидишь красивого человека, помысли о том, сколь прекрасным вышел человек из рук Божиих и сколь бессмертная душа прекраснее тела, когда она украшена добрыми делами, верою, любовью, терпением, целомудрием»[23].
О хранении целомудренного взора мы имеем прямую заповедь в Святом Евангелии: всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну (Мф.5:28–29).
«Целомудрие может нарушаться не только делом, но самим намерением», пожеланием[24], возникающим чаще всего через любопытное и страстное смотрение на лица другого пола[25]. Страстная любовь обыкновенно рождается от зрения[26]. «И потому Творец и Создатель человеческого рода Бог, лучше всех зная природу и исправление Своего творения, приложил старание о врачевании там, где знал, что находится причина болезни»[27]. «Бог запрещает страстное воззрение, чтобы нам когда-нибудь не впасть в самое преступление»[28].
«Иисус Христос называет прелюбодеем не того, кто увидел мимоходом и внезапно уязвился, извлек стрелу и уврачевал язву. Ибо не сказал: кто воззрел (посмотрел), а кто смотрит (взирает с страстным пожеланием на чужую красоту), намеренно привлекает на себя страсть, питает ее в себе»[29]. «Любодействует… в сердце тот, кто согласен на самое греховное дело, но препятствует ему в том или место, или время, или страх гражданских законов»[30]. Вот о таком сказано в Евангелии, что он уж прелюбодействовал в сердце своем (Мф.5:28).
«Кто чрез страстное воззрение, – говорит Златоуст, – возжжет в себе страстное пламя, тот в отсутствие виденной им женщины беспрестанно строит в воображении образы постыдных дел, а от них часто переходит к самому действию»[31]. Поэтому-то Спаситель и говорит: не прелюбодействуй глазами – иначе будешь прелюбодействовать и сердцем. Потому-то праведный Иов положил себе главным законом никогда не позволять себе такого воззрения на женские лица (Иов.31:1).
О том, как святые подвижники хранили свое зрение, чтобы чрез воспринимаемые образы не вошли в сердце помыслы, оскверняющие чистоту целомудрия, свидетельствует рассказ из жизни преподобного Арсения Великого (память 8 мая). Одна знатная девица нарочито прибыла из Рима, чтобы видеть Преподобного, подвизавшегося в пустыне Скит. Она обратилась к посредству архиепископа Александрийского, но преподобный Арсений Великий отказался ее видеть. Тогда девица направилась к нему в пустыню и застала его у дверей келии. Она поклонилась в ноги старцу, прося его святых молитв. Но старец отвечал ей: «Буду молиться Господу, чтобы Он изгнал из моего сердца память о тебе». Огорченная странница возвратилась в Александрию и с великой скорбью рассказала архиепископу об этом ответе старца. Святитель объяснил ей, что старец желает изгладить из своей памяти только ее телесный вид, а о душе ее будет молиться.
Спаситель не вовсе запретил смотреть на лица другого пола. Бог создал нам глаза не для того, чтобы мы делали их орудием греха, но для того, чтобы, взирая на Его творения, благоговели пред Творцом и прославляли Его[32]. На чужую красоту надо смотреть целомудренным взором. «На глаза, – говорит преподобный Пелусиот, – надлежит возлагать вместо узды стыдливость, чтобы не вошло лукавое пожелание»[33]. «Многие погибли из-за жен. Некоторые убиты по причине своих супруг, другие по причине сестер, иные по причине дочерей, всему же этому поводом было нечистое вожделение (чрез недозволенное воззрение)»[34].
Через вольносмотрение возбуждается в душе не только плотская страсть, но питаются такие страсти и пороки, как стяжательство (любостяжание), зависть, воровство, грабеж, обман и многое другое. Спаситель, говоря: вырви соблазняющий тебя глаз, – заповедует нам не смотреть с вожделением на все то, что может питать наши страсти и соблазнять нас. Кто твердо решится не смотреть на то, что ему вредит, что его соблазняет, или решит прервать встречи и дружбу с лицами, его развращающими, – такой человек вырвал у себя соблазняющий его глаз (Мф.5:29).
Если будешь хранить слух, то не согрешишь языком, – говорит преподобный авва Исаия[35]. Подобно чувству зрения, нам необходимо охранять свой и от пустословия, сквернословия, злословия, клеветы, пересудов и осуждения, от слушаний праздных и пустых рассказов, от нескромных, соблазнительных и странных разговоров и шуток, от бесстыдного смеха, сладострастных песен, игр и плясок. От всего этого душа наполняется суетными мыслями, греховными мечтаниями, а сердце расслабляется приражениями страстных чувств.
Христианину надо удаляться и сколько можно избегать худых сообществ и близкого общения с людьми порочными, плотскими, чуждыми веры Христовой. Диавол пользуется такими людьми как приманкою на удочке, чтобы запнуть и развратить целомудренных христиан. «Как частое обращение с людьми, искренно расположенными к благочестию, сильно возбуждает и укрепляет в нас ревность к добродетели, так нет ничего гибельнее, как входить в частое (близкое) общение с людьми, не имеющими расположения к благочестию, честности в нравах, и дозволять себе вольное обращение с порочными»[36] – развращенными, которые под видом приятного дружества вливают яд в целомудренные сердца. Душевредное дружество с людьми злыми и развращенными премудрый Сирах уподобляет смоле, говоря: кто прикасается к смоле, тот очернится, и кто входит в общение с гордым, сделается подобным ему (Сир.13:1). «Так должно думать, – говорит святитель Димитрий Ростовский, – и вообще относительно всякого беззакония, а более всего относительно нечистоты плотского греха, ибо всякий, кто сводит дружбу с беззаконником, научается от него беззаконию его и оскверняет свою жизнь, как очерняется всякий, прикасающийся к смоле»[37].
От общения с людьми нечестивыми душа наша неприметно мало-помалу пропитывается превратными мыслями и чувствами нечестивых; даже самое смотрение на них вредно, потому что от их примера самые их пороки становятся привычными для нас и со временем легко усвояются нами, чувство же благочестия все более и более притупляется и ревность к добродетельной жизни вовсе охладевает. Апостол Павел предупреждает христиан: худые сообщества развращают добрые нравы (1Кор.15:33). Общающийся с мудрыми будет мудр, а кто дружит с глупыми, развратится (Притч.13:21). В Послании к коринфским христианам апостол Павел предписывает не входить в близкое общение с теми, которые, нося имя христиан, предаются явным порокам: я писал вам не сообщаться с тем, кто, называясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником; с таким даже и не есть вместе (1Кор.5:11), т.е. не проявлять к нему даже обычного хлебосольства: «ни к себе его не звать, ни к нему не ходить и в сделки с ним не вступать»[38].
Христианину надо искать общества и дружества с людьми скромного поведения, с людьми верующими и целомудренными, имеющими страх Божий, и надо возлюбить больше слушать и читать Священное Писание и духовные творения и псалмы, и все то, что чисто, свято, премудро, душеполезно и назидательно.
В наше время грехи чувственности и соблазны со всех сторон окружают христианина. Дух нашего времени – это дух антихристов, дух лжи и обмана, дух крайнего обмирщения, себялюбия и гордыни, преступного своеволия и противления, корысти и вражды, нравственной распущенности и разврата. И горе миру от соблазнов (Мф.18:7). «Горе! Ибо наполнился мир соблазнами, как и грехами. Соблазн зрения – потому что видятся делающиеся в мире столь великие беззакония! Соблазн слуха, так как в мире слышатся слова прельстительные, хульные, лживые, скверные и скаредные (мерзкие, гнусные). И кто может избежать сих соблазнов? Поэтому горе от них миру!»[39]. Нелегко идти против этого «обаяния духа времени», трудно устоять против приманок и соблазнов греха, от развращения. «Но нравственное мужество и самоотвержение составляют существенную принадлежность христианской добродетели; христианское самоотвержение требует всецелого пожертвования собой», готовности перенести насмешки, укоры и даже гонения и тяжкие беды ради сохранения добродетели. Христианин не унизит в себе достоинство человека, не будет кланяться новоизмышленным и ложным богам современных новоязычников, он отвращается от нового культа плоти и удовольствий, ибо поклоняется Единому истинному святому и всесовершенному Богу и подвизается исполнять Его святую волю. Христиане! Трезвитесь, бодрствуйте, стойте в вере, будьте мужественны, тверды, – заповедуют апостолы (1Пет.5:8; 1Кор.16:13). Постоянно будьте на страже при душе среди соблазнов. Пусть не устрашает вас множество соблазнов и соблазнителей. Всегда были и до конца мира будут соблазны. Но «зло не перестает быть злом от того, что оно многим нравится, и Закон Божий не теряет своей власти над нами от того, что многие его не выполняют»[40].
Нам надо беречься не только лиц, соблазнительных для нравственности, но избегать и тех мест, в которых сеются соблазны. Бегите из среды Вавилона , – вещает пророк Иеремия, – и спасайте каждый душу свою, чтобы не погибнуть от беззакония его, ибо это время отмщения у Господа, Он воздает ему воздаяние (Иер.51:6).
«Как заразительный воздух вредит здоровью, так и соблазнительные места опасны для нравственности. Таковы, например, театры и зрелища, против которых святой Иоанн Златоуст гремит всею силою обличений и укоризн»[41]. Клубы, театры, кинотеатры, стадионы, пляжи, курорты и прочие места развлечений и служения человеческой плоти превратились в наше время в места, где теряется целомудрие, стыдливость и скромность, развивается чувственность и бесстыдство.
Кино и театр принадлежат к наиболее распространенным в наши дни видам развлечений. Много лет тому назад, еще в начале XX века, возникла полемика вокруг вопроса, полезны ли театральные развлечения с нравственной точки зрения. Большинству наших интеллигентов и педагогов того времени свойственно было слепое преклонение перед воображаемым нравственно-полезным воздействием сценического искусства на людей. После этого прошло еще две трети века, многое изменилось в театральном искусстве, возникло еще одно искусство – кинематография, накопились наблюдения и опыт в части воздействия зрительных развлечений на нравственность, и можно сделать некоторые выводы.
Прежде всего, несколько слов о том, как вообще смотреть на развлечения и удовольствия, какие из них можно считать допустимыми и безвредными. Бесспорно, что в человеческой природе лежит потребность в отдыхе после напряженного труда в виде невинных развлечений и удовольствий. Человек никогда не был чужд среди трудов и скорбей жизни отвлечься от них, дать себе отдых в виде какого-либо развлечения, чтобы хотя бы на время скрасить будничную обстановку трудовых дней. И не может быть сомнений в том, что хорошие, здоровые развлечения освежают людей и поддерживают в них – добрых тружениках – прекрасный дух жизнерадостности.
По своей природе человек – существо разумно-свободное и от Самого Бога поставлен господином окружающей его природы. Следовательно, человек вправе распоряжаться благами природы, а равно и произведениями человеческих талантов, как благих даяний и даров, сходящих свыше, от Отца светов (Иак.1:17).
Лучшие плоды искусства (изобразительного, литературного и проч.), как результаты данных Богом человеку талантов, и нередко талантов недюжинных, вдохновенных, бесспорно, могут в какой-то мере дать нашему сердцу и уму много поучительного, интересного, назидательно-полезного. Но суть дела в том – действительно ли все без разбора (которого теперь, кстати сказать, не признают) произведения искусств назидательны и полезны; не пропитаны ли они подчас на самом деле ядом, могущим принести нравственный вред? И сколько сейчас встречаем произведений искусств, особенно театрального и киноискусства, которые не столько нравственно назидают, сколько высмеивают веру Христову, сеют неверие, развращают.
Для суждения о развлечениях и удовольствиях исходным пунктом могут служить для нас слова апостола Павла из Послания к коринфским христианам. Касаясь вопроса, какими свойствами должны обладать христиане, как должны вести себя, от чего уклоняться и чего избегать, чтобы опять не возвратиться к языческим нравам, Апостол говорит: все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но не все назидает; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною (1Кор.10:23,6:12). Усвоение христианином этих апостольских слов поможет правильно смотреть на окружающие явления и собственные поступки и избегать всего лишнего, вредного и опасного для нашей религиозно-нравственной жизни.
[1] Нил Синайский, прп. К монаху Агафию, 2 // Творения. Ч. 1. С. 7–12.
[2] Ефрем Сирин, прп. Творения. Ч. 1. С. 19.
[3] Иоанн Златоуст, свт. Беседа 1-я на Второе послание к Фессалоникийцам // Творения. Т. 11. С. 575; Василий Великий, свт. Правила в вопросах и ответах, 17–19 // Творения. Т. 2. С. 352–355.
[4] Иоанн Лествичник, прп. Слово 14, 5 // Лествица. С. 105.
[5] Исаак Сирин, прп. Слово 43 // Слова подвижнические. С. 183. См. также: Цветник духовный. Ч. 2. C. 33, 137.
[6] Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 2. С. 349.
[7] Нил Синайский, прп. О различных лукавых помыслах, 24 // Творения. Ч. 1. С. 306.
[8] Иоанн Лествичник, прп. Слово 26, 140 // Лествица. С. 201.
[9] Нил Синайский, прп. Письмо 33 // Творения. Ч. 3, кн. 3. С. 214–215.
[10] Исаак Сирии, прп. Подвижнические наставления, 141 // Добротолюбие. Т. 2. C. 693.
[11] Страданиями и скорбями – произвольными или посылаемыми Промыслом Божиим – приводится в бездействие воспламеняющееся в теле сластолюбие и “истребляется похоть” (Нил Синайский, прп. Письмо 245 // Творения. Ч. 3, кн. 2. С. 142). См. также: Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря. С. 78.
[12] Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Собеседования египетских подвижников, 12, 6 // Писания. С. 388.
[13] Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Собеседования египетских подвижников, 18, 13 // Писания. С. 506.
[14] Исаак Сирин, прп. Подвижнические наставления, 100 // Добротолюбие. Т. 2. С. 677.
[15] Исаак Сирин, прп. Подвижнические наставления; 164 // Там же. С. 702.
[16] Нил Синайский, прп. Письмо 252 // Творения. Ч. 3, кн. 3. С. 373.
[17] Иоанн Кассиан Римлянин, прп. О постановлениях киновитян, 6, 9 // Писания. С. 78.
[18] Нил Синайский, прп. Письма 128 и 248 // Творения. Ч. 3, кн. 3. С. 283, 371; Цветник духовный. Ч. 2. 11. С. 30–32.
[19] Ефрем Сирин, прп. Творения. Ч. 1. С. 387.
[20] Тихон Задонский, свт. Творения. Т. 4.
[21] Тихон Задонский, свт. Творения. Т. 2–3.
[22] Феофан (Говоров), еп. Путь ко спасению. С. 255–256; срав.: Древний патерик, 3, 24 и 31.
[23] Тихон Задонский, свт. О истинном христианстве // Творения. Т. 2. С. 16–23.
[24] Амвросий Медиоланский, свт. О должностях, 2, 1. С. 55.
[25] Слова Иисуса Христа (Мф.5:28) не касаются как будто женщин. Разъясняя это недоумение, св. Златоуст указывает, что “Спаситель везде полагает общие законы и, говоря в назидание главе, т.е. мужу, вместе дает наставление и всему телу т.е. жене. Он знает, что (по происхождению) муж и жена суть единое существо, поэтому нигде не различает пола” (Творения. Т. 7. C. 193).
[26] Нил Синайский» прп. Письмо 305 // Творения. Ч. 3, кн. 2. С. 170.
[27] Иоанн Кассиан Римлянин, прп. О постановлениях киновитян, 6, 12 // Писания. C. 79.
[28] Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 7. С. 192.
[29] Исидор Пелусиот, прп. Письмо 156 // Творения. Ч. 2. С. 122.
[30] Афанасий Великий, свт. Из бесед на Евангелие от Матфея // Творения. Ч. 4. C. 478.
[31] Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 3. С. 192.
[32] Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 7. С. 192–193.
[33] Исидор Пелусиот, прп. Письмо [?] // Творения. Ч. 2. С. 232. Указывая на невоздержание глаз, Господь осуждает не столько их, сколько внутреннее чувство и наше развращенное сердце и волю – когда мы худо пользуемся услугами зрения. Ибо когда сердце уязвлено стрелою плотской страсти и смотрит с вожделением, тогда зрение, дарованное Творцом, обращает к служению худым делам, обнаруживая тем самым скрытое в нем развращение и порочность (Иоанн Кассиан Римлянин, прп. О постановлениях киновитян, 6, 12 // Писания. С. 79).
[34] Изречение прп. Антония Великого; см.: Игнатий (Брянчанинов), еп. Отечник. С. 6.
[35] Исаия Нитрийский, прп. Слово 3, 18 // Добротолюбие. Т. 1. С. 288.
[36] Петр ( Екатериновский), еп. Указание пути ко спасению. С. 79.
[37] Димитрий Ростовский, свт. Творения. Т. 2. С. 100. Срав.: Тихон Задонский, свт. О истинном христианстве // Творения. Т. 3. С. 299; Сокровище духовное // Творения. Т. 4. C. 371–372.
[38] Феофан (Говоров), еп. Толкование Первого послания святого апостола Павла к Коринфянам. С. 209.
[39] Дмитрий Ростовский, свт. Творения. Ч. 2. С. 102.
[40] Филарет (Гумилевский), архиеп. О соблазнах // Слова, беседы и речи. Ч. 2, отд. 4. С. 269–271.
[41] Филарет ( Гумилевский), архиеп. Там же. С. 273.