Ответ

Часто приходится слышать о том, что священник очень торопит, говорит: «Давай быстрее». Как к этому относиться?

Во-первых, если много есть на сердце что сказать, может быть, накопилась какая-то такая греховная скверна, можно попросить священника об отдельной исповеди. Совершенно необязательно она должна быть связана с богослужением, когда у священника будет только полчаса или час на всех. Попросите об этом священника во внебогослужебное время, когда он дежурит в храме, – всегда можно поговорить.

Второе. Иногда стоящий у аналоя иерей просто вынужден так делать. Он видит, что стоит сто человек, а подошедший к нему исповедник говорит: «Ну и вот… моя теща мне сказала… но она же вместо того чтоб… а я ей…», – и начинается совершенно кухонный разговор, не имеющий никакого отношения к духовной жизни. Священник вынужден прерывать такие разговоры. Сказано же в Писании: «Малейший из бесов может разрушить землю…» И батюшка, выслушивая все, что ему приходится выслушивать в течение получаса или часа исповеди, должен сосредоточиться на главном, на том, что ведет к спасению. А ведь не редкость, что люди запутываются в своих исповедях и, начиная за здравие, заканчивают за упокой, то есть такая исповедь сама становится в осуждение: я раздражаюсь на сестру такую-то, потому что она неблагочестивая. То есть если бы сказать: «Я раздражаюсь на сестру, и мне стыдно», – вот это дело.

Как сказал мне один человек, принадлежащий к профессиям, которые у нас принято называть профессиями силового блока: «Я думаю, что иные и к исповеди приходят для того, чтобы какую-нибудь дезинформацию представить». К сожалению, так бывает, особенно когда человек невнимателен к собственной духовной жизни, а ведь самооправдание исключает покаяние. Покаяние – это когда тебе твердо ясно, что ты ничем не можешь объяснить свой поступок, тебе просто стыдно, никаких объяснений у тебя нет. «Господи, прости!» – вот с таким чувством надо приходить к исповеди, мне кажется.